КАК ЖИВЕТСЯ САЙГАКАМ РЯДОМ С НЕФТЬЮ И ГАЗОМ?

Можно ли сохранить сайгака и иное биоразнообразие там, где идет геологоразведка, а потом — добыча и транспортировка нефти и газа? Проект, который должен ответить на этот вопрос утвердительно, родился и прошел через все инстанции, призванные его финансировать, очень быстро. Получил название «Интегрирование принципов сохранения биоразнообразия в нефтегазовый сектор Узбекистана». В качестве экспериментальной площадки выбрано плато Устюрт.
sreda.uz, 6.4.2011г.

Можно ли сохранить сайгака и иное биоразнообразие там, где идет геологоразведка, а потом — добыча и транспортировка нефти и газа? Проект, который должен ответить на этот вопрос утвердительно, родился и прошел через все инстанции, призванные его финансировать, очень быстро. Получил название «Интегрирование принципов сохранения биоразнообразия в нефтегазовый сектор Узбекистана». В качестве экспериментальной площадки выбрано плато Устюрт.

Именно тут обитает трансграничная популяция сайгаков, водятся иные исчезающие виды растительного и животного мира. И именно тут активно ведутся геологоразведка и добыча углеводородов. Проект начался со встречи экологов с газовиками и нефтяниками и некоторых опасений тех и других в том, что биоразнообразие совместимо с нефтегазовым сектором.

Известно, что разведочные скважины бурятся в местах размножения сайгаков и гнездования хищных птиц, обустройство месторождений ведет к уничтожению степной растительности, изменению структуры почв, ну а прокладка газопроводов – это основная причина гибели сайгаков во время миграции.

А может быть иначе? Этот вопрос обсуждался специалистами не на одном высоком собрании. Скептики, а были они и на стадии разработки проекта, отмечали, что интересы производства и бизнеса перевесят все самые горячие доводы в защиту биоразнообразия. И все же у экологов есть очень веские аргументы в его пользу.

Начать с того, что степи Устюрта занимают около двадцати процентов территории Узбекистана. Про сайгака все наслышаны, но не все знают, что это животное поддерживает баланс и продуктивность устюртской экосистемы. К тому же, кормясь травой, предотвращает степные пожары. В мире за десять лет популяция сайгака сократилась на 95 процентов, устюртская тоже сильно поредела, она – одна из пяти оставшихся на планете.

Для сохранения популяции несколько лет назад на Устюрте был создан заказник «Сайгачий». Заказник – не заповедник, здесь разрешена хозяйственная деятельность. Под него отвели 10 тысяч квадратных километров, но, увы, он не имеет ни четких границ, ни штата, ни транспорта. В общем, до сих пор заказник был, скорее, для успокоения, чем для защиты природы. А она здесь и впрямь нуждается в защите – исчезающими видами стали центрально-азиатская степная черепаха, четырехполосный полоз, дрофа-красотка, орлан-белохвост, темноигловый еж, степная лисица, каракал… В Узбекистане под угрозой исчезновения находятся 182 вида животных и растений, и среди них те, что гибнут на Устюрте.

Почему так, когда есть природоохранное законодательство? В том-то и дело, что хоть и есть обширный свод законов, но существуют в них пробелы. К примеру, Законом об экологической экспертизе предусматривается оценка воздействия на окружающую среду планируемых промышленных объектов. Но эта оценка – ОВОС – основана на нормативах качества, таких как предельно допустимые концентрации загрязняющих веществ в воздухе, в воде, в почве. Биологические ресурсы по этим нормативам не посчитаешь. Также не ясно, как считать потери биоресурсов из-за негативного воздействия на места их обитания. Есть и другие пробелы.

Если с ними разобраться, то в будущем удастся до минимума снизить отрицательное воздействие на биоразнообразие — такова долгосрочная цель проекта. Чтобы ее достичь, намечено действовать в двух направлениях: создавая благоприятные законодательные условия и внедряя принципы сохранения биоразнообразия в нефтегазовый сектор на плато Устюрт.

Проект инициировал Государственный комитет Республики Узбекистан по охране природы. Поддержало правительство и в марте 2010 года включило в перечень проектов безвозмездного технического содействия. Затем проект рассмотрели в Глобальном экологическом фонде и ПРООН, и здесь он получил поддержку. Общий бюджет этих двух международных организаций в финансировании проекта, рассчитанного на четыре года, составит 1,15 миллиона долларов. Свою немалую долю в его реализацию внесет государство.

Национальным исполнительным агентством определен Государственный комитет Республики Узбекистан по охране природы. В списке партнеров — республиканские министерства и ведомства, а также «Узбекнефтегаз» и частные нефтегазовые компании. Поучаствует и международная неправительственная организация «Флора и фауна интернешнл», озабоченная сохранением ландшафта Устюрта.

Первую встречу партнеров проекта «Интегрирование принципов сохранения биоразнообразия в нефтегазовый сектор Узбекистана», состоявшуюся в Ташкенте за «круглым столом», можно назвать лишь относительно спокойной. Конечно, в ней участвовали солидные люди, и дебаты велись деликатно. И все же публика заметно волновалась.

«Мы намерены в существующее законодательство интегрировать принципы сохранения животного и растительного мира во избежание негативного на них техногенного воздействия, — говорили экологи. – Потребуются поправки в законы». Это озадачило представителей нефтегазовых компаний: «Не снизится ли привлекательность инвестиционных блоков? Смогут ли нефтегазовые компании работать?» — «Они только выиграют от приведения законодательной базы страны в соответствие с мировой практикой».

Забеспокоились нефтяники и газовики, услышав о планируемом приложении к порядку проведения Государственной экологической экспертизы. «Мы намерены, — заявили экологи, — разработать и предложить к использованию такие инструменты оценки воздействия на окружающую среду, которые бы учитывали состояние биоразнообразия на инвестиционной площади». И разъяснили, что это значит. Специалисты проекта разработают \»предельно допустимые нормы\» воздействия на животный и растительный мир, систему мониторинга, порядок его проведения, апробируют и предложат для использования. И в этом случае компании получат определенные выгоды — смогут руководствоваться четкой схемой проведения мониторинга в соответствии с международными стандартами.

Не сразу смогли присутствующие оценить и преимущества картирования Устюрта. «На картах будут отражены территории, где не допускается развитие нефтегазового сектора, а также территории, где реализация проектов по добыче нефти и газа допускается, но необходимо предусматривать меры по снижению воздействия на биоразнообразие. Будут указаны территории, где потребуется схема восстановления и компенсации невосполнимого ущерба», — разъясняли специалисты проекта.

«А если мы уже работаем там, где, как выяснится, нельзя?» — спрашивали нефтегазодобытчики. «В значительной степени, наша работа — на перспективу. Карты будут в открытом доступе для всех инвестиционных кампаний при выборе проектной территории. Инвесторы смогут получить как исходную, так и текущую информацию по состоянию животного и растительного мира на контрактной территории и вносить необходимые коррективы в планы для снижения негативного воздействия». Карты станут приложением к Государственной программе развития нефтегазовой промышленности.

Вносить коррективы придется и там, где инвесторы уже развивают производство. Но прежде проектная группа совместно с инвесторами и природоохранными органами определит альтернативные подходы. Что делать? Принцип будущих действий на территориях, где встречаются виды растений или животных, представляющих ценность: «избежать-облегчить-исправить-компенсировать». Подходы и действия будут включены в специальное руководство для компаний, ведущих поиск, разведку, добычу и транспортировку углеводородного сырья в Узбекистане.

Для подготовки такого руководства в качестве экспериментальной площадки будет выбрано одно из действующих месторождений. Там и определят оптимальные меры и технологии по смягчению как прямого, так и косвенного отрицательного влияния на биоразнообразие.

Те компании, которые выявят и своевременно устранят негативные последствия, получат возможность избежать штрафных санкций за нанесенный ущерб. Еще один путь снизить ущерб там, где уже невозможно «избежать-смягчить», — обустроить близлежащую охраняемую территорию. И это позволит сохранить ценные виды растений и животных, минимизировать негативное воздействие на окружающую среду.

Экологи были убедительны. Они говорили о том, как выиграет не только Устюрт, но и страна. Накопленный опыт, разработанные методики проведения мониторинга, инструменты оценки воздействия вольются в систему экологического менеджмента и будут использоваться на всей территории Узбекистана

К концу встречи все вспомнили о высыхающем Арале. Сохранившаяся западная часть моря и сейчас еще плещет у края плато Устюрт. Но огромные пространства в араломорской впадине стали пустыней. Климат меняется на глазах. Продолжать бизнес, как обычно, значит, добивать флору и фауну. Можно снизить негативный эффект геологоразведки и добычи нефти и газа. Надо постараться.

Наталия ШУЛЕПИНА
sreda.uz, 6.4.2011г.

Добро пожаловать на канал SREDA.UZ в Telegram

0 комментариев на «“КАК ЖИВЕТСЯ САЙГАКАМ РЯДОМ С НЕФТЬЮ И ГАЗОМ?”»

1. Галина:

   07.04.2011 в 10:31

   Как же сохранить сайгака? Ведь предполагается, что они жили в плейстоцене. Столь древнее животное! Уважаемый автор, а что такое заказник и чем он отличается от заповедника?

   Ответить
2. Elyor:

   07.04.2011 в 16:50

   Здравствуйте Наталья, не могли бы Вы предоставить свои контакты или написать на мой адрес. Спасибо!

   Ответить

Добавить комментарий Отменить ответ

Ваш e-mail не будет опубликован.

Комментарий

Имя

E-mail

Сайт

 −  3  =  один

Введите код с картинки (CAPTCHA)*

 Notify me when new comments are added.

Получать новые комментарии по электронной почте. Вы можете подписаться без комментирования.

Еще статьи из Биоресурсы