ЗИМНИЙ ГРАДУС ЮКАТАНА

Никто не ждал нового соглашения об изменении климата от конференции ООН, прошедшей в мексиканском городе Канкун. До 2012 года действует Киотский протокол. И все же все ее участники – политики, экологи, журналисты, представители гражданского общества, прибывшие практически из всех стран планеты, рассчитывали на серьезные подвижки в переговорах по сокращению выбросов парниковых газов.
«Зеркало XXI», 22.12.2010г.Никто не ждал нового соглашения об изменении климата от конференции ООН, прошедшей в мексиканском городе Канкун. До 2012 года действует Киотский протокол. И все же все ее участники – политики, экологи, журналисты, представители гражданского общества, прибывшие практически из всех стран планеты, рассчитывали на серьезные подвижки в переговорах по сокращению выбросов парниковых газов.

Микроавтобус отъезжает от аэропорта и направляется в Канкун. Мы едем по полуострову, который называется «Мы вас не понимаем» — «Юкатан». Так ответили майя испанским мореплавателям на вопрос, где те находятся.

Мы знаем, что на конференции ООН об изменении климата, а она по счету шестнадцатая, возможно непонимание. Это подсказывает прошлогодний опыт Копенгагена. Там страны так и не договорились об обязательствах на посткиотский период. Развивающиеся страны брать обязательства отказались, так как это затормозит их развитие. Развитые не захотели сокращать выбросы за себя и «за того парня». Удастся ли в Канкуне договориться по главному и сопутствующим вопросам?

В ночи мелькают высотные отели. В декабре на севере Мексики тепло, как в Ташкенте в июне. В небе Луна висит лодочкой, у отелей блестит Карибское море. Это – тропики, а мы из иных частей света. В микроавтобусе знакомимся: «Откуда?» — «Украина, Узбекистан, Польша». Поляк говорит, что в составе польской делегации сто человек, не считая журналистов и представителей общественности. В нашей официальной делегации всего двое. И зачем им столько? Юкатан. Поляк пытается объяснить, что это «не с жиру»: «Сами увидите, как богата событиями конференция. Нас много, чтобы следить за ними, чтобы влиять на них».

С утра пораньше осознаем, сколь актуальны его слова. При блестящей организации автобусного сообщения добираемся до комплекса Канкунмессе за час. В комплексе два здания, и расположен он за городом. Здесь ведутся параллельные заседания, тогда как главный переговорный процесс происходит в Мун пэласе — Лунном дворце. До него еще несколько километров езды. И там тоже комплекс зданий, где, помимо пленарных заседаний, идут параллельные, закрытые и открытые переговоры.

У Лунного дворца в паузе желающим удается окунуть ноги в море, пройтись по пустынному белому пляжу и оглядеть горизонт со сторожевыми судами. Заинтересованная в итогах страна-хозяйка охраняет конференцию и на суше, и на море. Но из-за климата берег рискует. Пока еще наблюдается на планете сравнительно мягкое глобальное потепление — на 0,8 градуса. Но уже беспрецедентно массовое обесцвечивание кораллов, вызванное высокой температурой морской воды, и у всех на слуху разрушительные тропические циклоны, связанные с повышением температуры поверхности моря.

В Канкуне утверждают, что если глобальное потепление составит два градуса по сравнению с доиндустриальным уровнем, будет еще хуже. Откуда взялась эта цифра «два»?

Сначала никаких цифр не называлось, а были тревожные заявления ученых и первые конференции по климату в восьмидесятые годы. В 1992-м принимается Рамочная конвенция ООН об изменении климата. В ней указан посыл «предотвратить опасное антропогенное вмешательство в климатическую систему». Но что он означает, еще не ясно. Тогда Межправительственная группа экспертов по изменению климата, основанная Всемирной метеорологической организацией и Программой ООН по окружающей среде, собирает данные по странам и рекомендует ограничитель: «Два градуса – верхний предел, за которым ожидается резкое повышение риска серьезного ущерба экосистемам».

Судя по оценочному докладу этой группы МГЭИК последствия при потеплении выше двух градусов мрачны. Европейский Союз первым устанавливает целевой предел в два градуса. Этот же ограничитель выбирают десятки стран. И даже США в 2009 году соглашаются с ним.

Но США не являются членом Киотского протокола, и, похоже, еще несколько лет конгрессмены будут блокировать идею обязательств. Цель есть, а обязательств нет. Сейчас эта страна находится на первом месте в мире по выбросам парниковых газов на душу населения. Ее догоняет Китай, второй по выбросам и тоже не имеющий обязательств по снижению выбросов. И там, и тут политика и экономика сомкнулись. Уступать не хотят. А «два градуса» не за горами.

«Бездействие – это смерть». Белый плакатик лежит рядом с белым медведем. Я наблюдаю, как шкуру раскладывает на ступеньках группа молодежи, потом в шкуру залезает девушка и раскидывает безнадежно лапы. На плакатике призыв к Штатам, да и ко всем другим странам, кто не очень активен. На ступеньках люди активны, бегут кто куда, ведь программа на день составляет пару десятков листов с перечислением важнейших встреч и мест заседаний. Все спешат, но нет таких, кто бы не остановился у павшего медведя и не прочел призыв.

Оттиск зеленого пальца

В перипетии официальных переговоров может погрузиться любой участник конференции. У всех на шеях бейджики с разноцветными ленточками. Цвет позволяет определить, к какому сообществу относишься. Бордовая – значит, имеешь статус на уровне официальной делегации и право голоса на пленарных заседаниях, синяя – ты представитель неправительственной организации и можешь следить за дебатами не только на телеэкранах (они есть везде), но и в зале за символическим барьером, отделяющим лиц официальных от неофициальных.

Впрочем, есть сессия, где ленточки у всех синие. Она проходит в воскресенье вдали от политиков в местном университете. Проводит ее Международная климатическая сеть действий, упоминая которую все используют английскую аббревиатуру CAN. Образовалась она еще до Киотского протокола, принятого в 1997-м. Уже там, в Киото, был слышен голос ее участников. А к Канкуну объединилось более пятисот неправительственных организаций со всего мира. Цель – сообща влиять на международные переговоры. Белый медведь, призывающий к действиям, — один из способов.

Почему объявлен большой сбор? Чтобы подвести итоги недели, определиться. Многие участвуют не с самого начала. Я и моя соседка Светлана из Беларуси как раз из таких. Она говорит, что в Беларуси зеленая сеть существует три года: «А у вас?» В Узбекистане создано Экологическое движение, но про его участие в международной климатической сети слышать не приходилось. Светлана говорит, что их сеть пытается влиять на правительство, решившее вновь осушать болота и использовать торфяники в качестве топлива: «Это увеличит выбросы парниковых газов!». «К вам прислушиваются?» — «Конечно\». И к общественности Украины прислушиваются лица, принимающие решения.

В Украине неправительственные организации пролоббировали закон о возобновляемых источниках энергии. По цене энергия, скажем, от ветряков, дороже, но государство обязалось покупать ее по завышенной цене, чтобы заинтересовать бизнес. Уже два года закону. Выкуплены участки, строятся ветряки.

Свою позицию украинские зеленые отстаивают и в отношении квот. «По Киотскому протоколу Украина как страна переходного периода имела право на продажу невыброшенных выбросов СО2 развитым странам. Тем бы эти объемы пошли в зачет обязательств. Страна могла получить средства на внедрение передовых технологий, но опоздала. Было мало действий. Люфт между установленным пределом и фактическими выбросами продать до 2012 года уже не сумеет. И теперь торгуется, чтобы право продажи продлить и после окончания Киотского протокола. Но ведь не время торговаться: нельзя ставить сиюминутные выгоды выше общемировых!»

Приятна атмосфера презентаций глобальной сети. Вот как они начинаются. Парень сидит на сцене на корточках в синей футболке и шортах и разговаривает с залом. А за ним — белый стол с зеленым верхом. Потом стол отодвигают к заднику. На авансцене остается четыре стула в белых чехлах, которые занимают эксперты сети. Кто-то в шортах, а кто и в тапочках. Все запросто, хотя оценивают позицию стран почище политиков: «Япония отказывается от продления Киотского протокола. Ее аргументы: протокол несовершенен. Нужно новое соглашение. Но нового пока нет, и, может статься, после 2012 года страны окажутся вообще без обязательств по снижению выбросов».

Вряд ли это приемлемо для группы восьмидесяти наиболее уязвимых развивающихся, куда входит и Альянс малых островных государств. Они призывают остановить предел глобального потепления ниже полутора градусов, так как при двух многие низко лежащие острова окажутся под водой. Но развитые страны не только не спешат брать новые обязательства, а отказываются от продления договоренностей в Киото. Вслед за Японией об этом же заявляет Россия.

Что делать? Влиять. На конференции Международная климатическая сеть действий издает свою газету «Эко», которая среди участников нарасхват. Критический взгляд российских экологических организаций-наблюдателей на климатических переговорах ООН публикуется в боевом листке «Меньше двух градусов». Японские несогласные выходят в залы заседаний с осуждающими плакатами. Ну а мне, как и другим в холлах Канкунмессе, молодые активисты предлагают окунуть палец в зеленую краску и оставить оттиск на карте моего континента или Юкатана. На береговых линиях разбросанных на полу карт уже много зеленых оттисков. Так люди голосуют за то, чтобы ограничителем потепления стали не два градуса, а полтора.

Где рубят деревья, там жарче

На экологическом сайте, который веду, перед поездкой прочла удививший комментарий. В заметке речь шла о вырубке здоровых деревьев в Фергане, а в комментарии говорилось, мол, как славно, что их рубят. От этих деревьев бывают аллергия, куча листвы по осени, да и красивее фасады без них, город ведь строится…

Именно этот коммент заставил меня посетить все параллельные встречи, посвященные лесам и деревьям. Видимо, что-то не понимаю про рубку. В пустынной и полупустынной зоне находится 95 процентов территории страны, проблема деградации земли и опустынивания все острее, лесов и лесополос все меньше, так как изводятся на дрова. А оазисы вычищают от зелени ради фасадов, и кто-то даже этому радуется. Посетив встречи специалистов по лесам и поняв, каким важным источником стока парниковых газов являются деревья, никакого удовлетворения не испытываю.

Увы, наши леса в Узбекистане столь малы по площади, что их даже не принимают во внимание. Что говорить о городских оазисах. С какой натугой деревья в них впитывают углекислый газ, выбрасываемый трубами и автотранспортом. Каждое срубленное дерево – это вклад в глобальное потепление. Мы его почувствуем летом, когда начнется аномальная жара, весной, когда раньше срока закончатся дожди, безморозной зимой, которую не заметят насекомые. Разве что порадуемся осенью, ведь, по данным метеорологов, наша золотая осень до первых заморозков становится все длиннее и суше, что ценно при сборе хлопка. Впрочем, все это уже чувствуем и замечаем, не отдавая себе отчета в причинах.

Крупные леса Бразилии тоже вырубаются. Интерес тут не эстетический, а экономический. Территории освобождаются под поля и животноводство. На параллельных встречах обсуждают механизм REDD. Он придуман, чтобы помочь развивающимся странам предотвратить уничтожение лесов. Есть еще один вариант, и называется он REDD плюс. Этот стимулирующий механизм поспособствовал бы сохранению и многих других важных лесов, и не только в тропиках.

Утром следующего дня отправляюсь на конференцию и застреваю у колонны демонстрантов почти у отеля в нашем далеком от места проведения конференции «нижнем городе». Местные жители по-своему влияют на события. Несут плакаты про REDD и REDD плюс, бьют в барабаны и танцуют в пальмовых листьях. Тут и зимой тепло, и живут они среди тропических лесов и двух океанов – Тихого и Атлантического. А ну как поднимутся?

Наталия ШУЛЕПИНА.
Ташкент-Канкун-Ташкент.
«Зеркало XXI», 22.12.2010г.
Продолжение:2 часть.http://sreda.uz/index.php?newsid=487
3 часть. http://sreda.uz/index.php?newsid=489

Добро пожаловать на канал SREDA.UZ в Telegram

Еще статьи из Климат