Нужны ли Узбекистану новая Национальная стратегия и план действий по сохранению биоразнообразия?

Вопрос, как сохранять и по какому плану, встал перед страной после принятия в декабре 2022 года  Куньминско-Монреальской глобальной рамочной программы. Ее одобрили в Монреале  Стороны Конвенции ООН о биологическом разнообразии. Узбекистан тоже Сторона. Потому и потребовалось уточнить: насколько действия в русле мировых трендов? Да-нет? Что делать?

Напомним, Узбекистан присоединился к Конвенции  в 1995 году. Первая Национальная стратегия с  планом действий по сохранению биоразнообразия была принята на 1998 — 2008 годы. Затем последовал одиннадцатилетний перерыв без стратегии. Вторая Национальная  утверждена Кабмином на 2019 — 2028 годы. Сейчас про нее говорят, что из-за опозданий — по устаревшим приоритетам.

Узбекистан среди подписантов Конвенции по сохранению биоразнообразия не один такой. Поэтому Глобальный экологический фонд ООН предусмотрел финансирование оценки текущей ситуации в 138 странах. В Узбекистане оценочный проект под названием «Глобальная рамочная программа — поддержка ранних действий»  запущен в апреле 2023 года как совместная инициатива Министерства экологии и ПРООН.

С чего пришлось начать участникам проекта и всем причастным? Со штудирования рамочной программы. Первый ее раздел «История вопроса».

Немало тревожного в истории вопроса:  «В среднем около 25 процентов видов в оцененных группах животных и растений находятся под угрозой исчезновения, т.е. около 1 миллиона видов, причем многие из них могут исчезнуть в течение нескольких десятилетий, если не будут приняты меры по снижению интенсивности факторов утраты биоразнообразия. Без таких мер будет наблюдаться дальнейшее ускорение темпов глобального вымирания видов, которые уже сейчас по меньшей мере в десятки-сотни раз превышают средние показатели за последние 10 миллионов лет. Биосфера, от которой зависит человечество в целом, претерпевает беспрецедентные изменения во всех пространственных масштабах. Биоразнообразие, которое представляет собой разнообразие внутри видов, между видами и экосистемами, сокращается быстрее, чем когда-либо в истории человечества».

Названы прямые факторы, а среди них — землепользование, изменение климата, загрязнение и инвазия чужеродных видов, и глубинные причины. Глубинные могут быть в разных странах разными. Они зависят от социальных ценностей и моделей поведения. Указаны цели, которые нужно достичь к 2030 и 2050 годам.

Вот ожидаемое после достижения 23 неотложных целей и четырех долгосрочных: «К 2050 году биоразнообразие оценено по достоинству, сохраняется, восстанавливается и разумно используется, поддерживая экосистемные услуги и здоровое состояние планеты и принося выгоды, необходимые для всех людей».

Биоразнообразие Узбекистана включает более 27000 видов. В Красную книгу, изданную в 2019 году, включены 206 видов животных и 314 видов растений. Ситуация по исчезновению видов аналогична мировой.

«Неотложные цели до 2030 года в Национальной стратегии по сохранению биоразнообразия заметно отличаются от неотложных в глобальной рамочной программе». Такой вывод сделали привлеченные аналитики, сравнив неотложные цели. 

Обсуждение проекта «Глобальная рамочная программа — поддержка ранних действий» состоялось в Ташкенте в феврале 2024 года с участием представителей Министерства экологии, ПРООН, водного и сельского хозяйства, горнодобывающей промышленности, института зоологии. 

Обрисовав цели глобальной рамочной программы, эксперты перешли к обязательствам и возможностям Узбекистана в противодействии угрозам биоразнообразию. «Прекратить и обратить вспять процесс утраты биоразнообразия к 2030 году — обязательство. Как противодействовать угрозам?»

Очевидный ответ: «Объединить усилия министерств и ведомств, научных организаций, ННО, СМИ, частного сектора,  местных сообществ. Чтобы обеспечить долгосрочный эффект и эффективную работу, нужны  коллективные действия».  

Очевидно и то, что биоразнообразие находится в кризисе не только за рубежом. В Узбекистане оно также сталкивается с угрозами. Вот некоторые из них: чрезмерное распространение инфраструктуры, перевыпас скота, опустынивание, изменения климата. 

Есть достижения в расширении сети охраняемых природных территорий: за десятилетие площади ОПТ выросли с 4,5  до 14,3 процента от территории страны. Это отлично, но имеются проблемы с их финансированием и управлением. 

Новая глобальная программа направлена на сохранение экосистем и ландшафтов повсеместно!  Цель до 2030 года: охватить комплексным пространственным планированием и управлением в интересах биоразнообразия все районы; свести к нулю утрату районов, представляющих высокую ценность, включая экосистемы с высоким уровнем экологической целостности.

В Национальной программе 2019-2028 такого обязательства нет. Но Узбекистан как Сторона Конвенции под ним подписался. Еще одна цель — обеспечить к 2030 году  восстановление не менее 30 процентов деградированных районов наземных и прибрежных экосистем. Но в Национальной стратегии по сохранению биоразнообразия нет связи с деградацией земли, сельхозполитикой. А обязательство принято.

Начать выполнять эти и другие принятые на себя обязательства до 2030 года страна должна была с момента подписания Куньмин-Монреальской программы. Вот что в ней сказано о сроках: «Принять незамедлительные меры в целях прекращения и обращения вспять утраты биоразнообразия, для выведения природы на путь восстановления в интересах людей и планеты».

Приняты незамедлительные меры? Судя по тому  что происходит с перевыпасом скота, никак нет. Никак нет и потому, что на горных реках — в очагах биоразнообразия — ведется неконтролируемое строительство. В государственном национальном Угам-Чаткальском природном парке на реках Пскем и Чаткал, в непосредственной близости к границам Гиссарского заповедника на реке Аксу строятся каскады гидростанций. В горных районах, вокруг водохранилищ возводятся туристические комплексы с попутным уничтожением биоразнообразия. На каких весах взвешивать выгоды и потери?

Изменение ландшафтов на реке Пскем. 

Изменение ландшафтов на реке Чаткал.

Строительство каскада из трех гидростанций в трубах на реке Аксу, каждая из которых по два километра и более, привело к вырубке многих тысяч деревьев и кустарников. Последствия русла без воды для диких обитателей ущелья будут весьма ощутимы. И рыбешку турбины в трубах перемелют, а она — звено в пищевой цепочке звериного царства.

Какую задачу ни возьми, заметны противоречия по обязательствам и по факту.  Задача под номером 12 предусматривает «существенное увеличение площади и качества зеленых и голубых пространств в городах и густонаселенных районах, повышение их связности и доступности.., обеспечение городского планирования с учетом биоразнообразия»… По факту озера в городах высушиваются, парки застраиваются.

В экспертной оценке привлеченного зарубежного эксперта рассмотрена не только результативность Национальной стратегии. Эксперт озабочен и тем, как поддержать Узбекистан, чтобы выполнил обязательства по Куньмин-Монреальской программе. 

Национальная стратегия нацелена на мониторинг. Но и в нем прозрачности нет. По тем же каскадам ГЭС нет никакой прозрачности ни по экологическим экспертизам, ни по наличию разрешений на вырубку деревьев, ни по мониторингу за проведением строительных работ на охраняемых природных территориях или в непосредственной близости от них.  

Как снизить давление на биоразнообразие? До 2030 год предстоит достичь прогресса по услугам, мониторингу, ведению прозрачной отчетности на веб-сайте в системе онлайн.

Новые стратегические цели Узбекистан должен представить до октября 2024 года в Конвенцию ООН по сохранению биоразнообразия. Такая дорожная карта предложена всем странам, у которых цели национальных стратегий расходятся с целями глобальной рамочной программы.  

Сейчас, в середине проекта, по ряду позиций уже выявлены пробелы. Но не по всем.

Ключевые вопросы: насколько национальное законодательство соответствует глобальной системе сохранения биоразнообразия? Каковы индикаторы в сфере биоразнообразия, позволяют ли отслеживать прогресс? В Узбекистане принято около семисот законодательных актов, регулирующих лесное и сельское хозяйство, водные ресурсы, загрязнение природной среды. Они соответствуют глобальной программе? Анализ природоохранного законодательства также намечен. Он будет проведен в ходе проекта и включен в финальный отчет. А пока признано, что контроль за исполнением законодательства формальный.

Вот что стоит отметить из позитивного. Участие в Куньмин-Монреальской глобальной рамочной программе накладывает обязательства, но и даёт большие финансовые возможности. В августе  2023 года для ее реализации создан глобальной рамочный фонд. Рамочная программа обязуется мобилизовать к 2030 году не менее 200 млрд. долларов и сокращать субсидии, наносящие ущерб природе, на 500 млн. долл. в год.

Можно заявить национальные обязательства и просить в фонде финансирование для их выполнения. К примеру, на лесовосстановление. Такая цель, совпадающая с глобальной,  у страны есть, но финансирование отстает. То же и с финансами на восстановление деградированных сельхозугодий. Чтобы остановить деградацию, чтобы вести мониторинг земельных ресурсов, приаральских ветландов, нужны конкретные цифры. Аналогично по сохранению агробиоразнообразия. Значит, еще предстоит поработать.

Надо понять, в каком направлении двигаться. На нынешнем этапе ГЭФ и ЮНЕП поддержали в странах проекты ранних действий. В Узбекистане направление, куда двигаться, становится все более определенным.  Дорожная карта постепенно конкретизируется.

Какие отмечены риски? В стране меняются структуры и функциональные обязанности; слабый кадровый потенциал; нет полного понимания ответственности за обязательства; нет официально назначенных за исполнение обязательств по Конвенции и Куньмин-Монреальской программе. Нет единого межведомственного подхода. Экологи, энергетики, аграрии, водники, бизнес-сообщества, местные органы власти смотрят в разные стороны.

Несколько примеров приведены выше. А вот еще в подтверждение. Два цементных завода возведены в непосредственной близости  от Нижне-Амударьинского государственного биосферного резервата. В 2021 году ЮНЕСКО включила резерват во  Всемирную сеть биосферных заповедников. Для страны престижно и ответственно. Между тем цементная пыль постепенно убивает национальное и мировое достояние — тугайные леса и бухарских оленей.

Какие последуют решения после представления Дорожной карты в правительство?

Возможны корректировка действующей Национальной стратегии по сохранению биоразнообразия или разработка новой в полном соответствии с целями глобальной рамочной программы.

Первый рубеж — 2030 год. Через запятую назовем еще несколько глобальных целей. К этому году предстоит сократить риски загрязнения и негативного воздействия загрязнения из всех источников до уровней, не наносящих вред биоразнообразию, сократить не менее чем наполовину риски из-за использования пестицидов и особо опасных химических веществ, принять меры для прекращения пластикового загрязнения.

В публикации названы лишь некоторые из 23 глобальных целей до 2030 года. Заинтересованным читателям стоит самым внимательным образом прочесть  Куньминско-Монреальскую   глобальную рамочную программу, чтобы понять необходимости досконально.

Нужны ли Узбекистану новая Национальная стратегия и план действий по сохранению биоразнообразия, решит правительство.

Наталия ШУЛЕПИНА

фото автора, рисунки — рисуют дети Ташкента.

SREDA.UZ

Добро пожаловать на канал SREDA.UZ в Telegram

Добавить комментарий Отменить ответ

Ваш e-mail не будет опубликован.

Комментарий

Имя

E-mail

Сайт

 −   = 

Введите код с картинки (CAPTCHA)*

 Notify me when new comments are added.

Получать новые комментарии по электронной почте. Вы можете подписаться без комментирования.

Еще статьи из Фото