Архитектор Серго Сутягин: О жизни и градостроительстве

В день рождения архитектора Серго Михайловича Сутягина 23 февраля 2021 года состоялось открытие выставки его рисунков. Патриарху архитектуры исполнилось 84 года. В Выставочном зале Союза художников Узбекистана собрались коллеги, друзья, почитатели таланта. 

Было сказано много теплых слов в адрес выдающегося архитектора. Не работает как проектировщик он всего год, зато теперь рисует. Вернувшись домой, я открыла альбом  со своими газетными публикациями и нашла интервью с Серго Михайловичем. Тогда ему исполнилось шестьдесят. Давайте перечитаем. Тем более что газетной версии практически не найти, ведь Интернета тогда у нас не было.  Итак, о жизни и градостроительстве.

… Сутягина в мастерской не было, но за кульманами работали его коллеги. В отсутствие мэтра, которого ждали с минуты на минуту, я огляделась. Одна стена – это большие окна УзНИПИградостроительства.  Белые листы чертежей на кульманах и столах. Чертежи и на стеллажах. Самые любимые напоминают о себе со стен. Так вот где больше тридцати лет рождались уникальные сутягинские проекты! Знаменитый чирчикский мемориал с летящими аистами, станция ташкентского метро «Проспект космонавтов», театр в Коканде, памятник Аль-Хорезми в Хиве… Трудно перечислять через запятую его проекты. Каждый был событием.

Здорово, что они рождаются и сегодня. В мастерской Сутягина кипит работа после официального окончания рабочего дня и в выходные. Тут трудятся «трудоголики». А мэтр думает и о проекте, и о коллегах. «Я поесть принес», — сообщил с порога. А мне пояснил: «Выполняем срочный заказ для Гулистана. Реконструируется бывший кинотеатр «Ватан» в центр досуга – с театральным и игровыми залами, кафе, киноклубом. Стройка уже начата, а наши чертежи идут «с колес».

Строительный бум охватил республику. Конечно, он замечателен для мэтров. Больше заказов им – больше приметных зданий появится в наших городах. Как становятся мэтрами? В ответ на этот вопрос Серго Михайлович заговорил о дворе своего детства, потом о нелегком труде зодчего, взлетах и разочарованиях, а еще о проблемах современного градостроительства, о киче, с которым надо бороться, и планетарной архитектуре.

Итак, сначала был двор. Патефон на скамейке. Большой «серый дом» с множеством квартир. После землетрясения 1966 года дом стал аварийным, и всех из него выселили. Но и старый дом, и старый двор по-прежнему в памяти. Здесь жили один из основателей узбекского музыкального театра Кари-Якубов, альпинист Эльчибеков, доктор философии Кичанова, актриса Загурская, режиссер Юнгальд Хилькевич, архитектор Александрович, бывала Тамара Ханум. Сутягины поселились здесь во время эвакуации, приехав в Узбекистан из Москвы в 1941-м.

— В доме со Сквером собрался полный интернационал: узбеки, армяне, грузины, евреи, русские и даже единственная на весь Ташкент негритянка Беби. Двор нас воспитывал, ведь жили тесно и много общались. Мы чувствовали очень мощное влияние культуры со стороны взрослых, а когда дошел черед до выбора профессии, я сделал его по примеру Александровича.

В 1960 году, закончив политехнический, пришел в Ташкентский научно-исследовательский и проектный институт градостроительства.

— Отношение к архитектуре тогда было иным?

— Я думаю, и тогда мы относились к ней трепетно. Шла борьба за искусство, и какие же споры разворачивались на пленумах и съездах Союза архитекторов! Мы восставали против типизации строительства. Ни на одном пленуме не оставляли тему сохранения в архитектуре национальных традиций.

Моя работа по проектированию Хивинского общественного центра была связана с частыми выездами в Хорезм. Я видел, с какой любовью строилось там жилье в прошлом, даже калитку в кладовку украшали резьбой. А рядом в новый дом молодые хозяева ставили дверь из ДСП. «Что же, — спрашивал, — от традиций отказываетесь?!» —  «Скажут, что живем не по средствам».

Иные экономические условия открывают для архитектуры иные возможности. Теперь заказы не только от государства, есть и альтернативные. И это здорово. Но когда не хватает заказчику культуры, когда требует, чтоб побыстрее и подешевле, тут и начинается кич, подделка под настоящее. Госкомархитектстрой пытается его сдерживать. Любой «торговый комок» — по правилам – должен пройти через Градостроительный совет Главархитектуры города. В Ташкенте это соблюдается, но и здесь не всегда. Еще слабее требования к халтуре вдали от столицы. Мы, архитекторы, высказываем свою позицию, пробуем изменить ситуацию.

— И в Хорезме тоже?

— Я рад, что там вновь оказался востребован хивинский проект. Проблемой семидесятых было отсутствие денег у заказчиков. Тогда из восемнадцати проектов удалось построить всего шесть: дом быта, здание хокимията, гостиницу, магазин, музей истории Хорезма.  

Культурно-информационный центр с бассейном и концертным залом, традиционное двухэтажное хивинское жилье для богатых туристов, ресторан и многие другие объекты оставались лишь на бумаге. Сейчас строится Хивинское отделение Национального банка, а еще по заданию местных властей реконструируем гостиницу, летний ресторан на хаузе, строим спортивный комплекс. А в Ургенче проектируем рынок.

— Какие проекты для вас самые любимые?

— Хивинский комплекс – один из самых дорогих для меня. И так же дорог Дворец искусств в Ташкенте. В 1960-1964 годы я стал главным архитектором проекта. В 1970-м мы пристроили к нему малый зал. Недавно, когда интерес к кино упал, меня попросили его перепрофилировать. И получился Джон-клуб. Мне нравится. Есть идея новых пристроек к дворцу. Возможно и реализуем.

За три с лишним десятка лет я выполнил много проектов. Но до сих пор болею за каждый нереализованный. Один из них – проект библиотеки имени Алишера Навои. Я мечтал об устремленных вверх 18-этажных сталактитах. В доперестроечном 1964 году выиграл конкурс. Объект был утвержден, заложили фундамент библиотеки. И все на этом, не оказалось на строительство средств. Не везло мне с библиотеками, не удалось построить ни одной. Но были театр в Коканде, концертный зал в Душанбе…

— Получить государственные заказы на крупные объекты вам помогал авторитет, заработанный на Дворце искусств?

-Трудности в работе всегда были. Но я человек конкурсный. И не упускал возможности посоревноваться в команде или индивидуально. Не всегда тебя признают лучшим, соревнование ведь, но Дворец искусств построили, победив командой в конкурсе. Чирчикские аисты и мемориал «Врата памяти» в Шереметьевском парке в Москве – тоже конкурсные проекты.

Победил в конкурсе и проект метро «Проспект космонавтов». Помню работы над другими конкурсными проектами – городских центров Нукуса и Ташкента, Центра искусств Индиры Ганди в Дели, Международного центра коммуникаций в Париже…

Очень важны в них компетентное жюри, честная экспертиза и подробные комментарии по каждому проекту. Когда комкается финал, у архитекторов пропадает интерес. Хотелось бы, чтобы на все крупные объекты устраивались конкурсы. В Узбекистане в начале девяностых была длительная пауза. Но в прошлом году один конкурс был объявлен – на здание отделения Промстройбанка. Я тоже участвовал, и наш эскиз, выполненный с Бахтиером   Магдиевым, был среди отобранных для реализации. Речь шла о Термезе или Нукусе. Теперь ждем и надеемся.

— Похоже, надежда сопровождает архитектора постоянно: надежда на заказ, на победу в конкурсе, на последующую реализацию проекта, на то, что строители выполнят его в точности. И, наверное, всегда есть надежда, что без участия автора объект произвольно не перестроят. В условиях рынка насколько актуальна проблема соблюдения авторского права архитектора?

— Это было серьезной проблемой в советское время. Авторское право декларировалось, но на практике выходило по разному. Директора Дворца искусств, к примеру, без меня даже ремонт не начинали. Но случались примеры и другие, когда без ведома автора проекта в гостинице «Узбекистан» нарушили интерьеры. Тогда мы, архитекторы, выступили в защиту своего коллеги, назвав свою статью в газете «Топором по интерьеру». Подействовало. В другом случае после вмешательства Союза архитекторов автор проекта принял участие в реконструкции здания Главснаба.

Как обстоит с авторским правом сейчас? Психология у многих владельцев зданий такова: «Мое, что хочу, то с ним и делаю». Перестраивается без учета мнения автора проекта, другого моего коллеги, Дом молодежи в Ташкенте. Мне трудно сегодня говорить о моей чайхане «Самарканд-дарбаза». Владельцы понастроили там решеток, я ее узнать не могу.

Рынок вполне совместим с интеллектуальной собственностью. Во многих странах действует Гаагское соглашение, по которому нарушивший авторское право архитектора привлекается к суду и штрафуется на крупную сумму. У нас пока нет четкого законодательства. Видно, этот вопрос не первоочередной, но рано или поздно законодатели его решат.

— Серго Михайлович, вы сослались на заграницу.  Очевидно, не только рассуждать о правах архитектора вам помогает мировой опыт, но и проектировать. По свидетельству коллег, ваш последний конкурсный проект банка — суперсовременный. Что в вашем творчестве «оттуда»? Насколько крепки контакты с Западом?

— Самые крепкие связи с Западом – это мои дочки. Старшая, филолог, вышла замуж за итальянца и уехала в Сицилию. Младшая поехала в гости и «попутно» поступила в Риме в Академию художеств. Я горжусь ими обеими. Контакты с зарубежьем по работе? Много раз меня приглашали в члены жюри всесоюзных и республиканских конкурсов. Бывал во  многих столицах нынешних стран СНГ и Балтии.

В 1990-м попал, как член жюри, в США. Нам предлагалось отобрать из ста построенных объектов десять лучших. Отобрали. Позже заехал к другу в Гарвард. По просьбе знакомых ташкентцев позвонил, чтобы передать привет, профессору истории и архитектуры Грабару. И тут началась фантастика. Профессор сказал, что знает мои работы! Был в жюри конкурса исламской архитектуры, на который выставлялся театр в Коканде.

Премии я в том конкурсе не получил, но проект — единственный из мусульманских республик Союза – попал в финальный тур и был отмечен. В общем, Грабар предложил мне выступить с лекциями в Гарвардском университете и в Ассоциации бостонских архитекторов. Я выступил, благо со мной были слайды моих работ. Копии с них сейчас находятся в университетской библиотеке. А я понял, что наша архитектура, пусть совершенно другая, чем в Штатах или в Европе, представляет для Запада большой интерес.

О том же говорит и процедура приема Союза архитекторов Узбекистана в Международный союз архитекторов. Это случилось в Чикаго на Всемирном конгрессе архитекторов. Вопрос о вступлении в Международный союз мы подняли во время заседания, и он  решился положительно.

— Одно из веяний нового в жизни Союза архитекторов Узбекистана – создание персональных творческих мастерских. Помнится, в былые годы на многих пленумах зодчие ностальгически мечтали о них. Сегодня они есть у многих архитекторов с именами, в том числе, и у вас. За ними будущее?

— Убежден, что проектные институты и персональные мастерские будут сосуществовать. Так сложилось в мировой практике. Заказчики идут и к мастерам, и в крупные проектные институты. Есть конкуренция, и это нормально. Свою мастерскую я организовал в 1990 году, получил лицензию. От основной работы в институте не отказываюсь, но если появляются заказы, приглашаю архитекторов в команду. Тогда трудимся вечерами и в выходные.

Пожалуй, все без исключения архитекторы ждут дальнейшего развития экономической реформы. Ведь это отразится на дальнейшем развитии градостроительства. И нам всем прибавится работы. Появятся новые проблемы – будем их решать.

Разговор с мэтром архитектуры, членом-корреспондентом Международной академии архитектуры, лауреатом ряда престижных республиканских премий, мне, журналисту, хотелось завершить каким-нибудь очень положительным фактом. Сделать обобщение, вот, мол, человек всю жизнь упорно работал, добивался поставленных целей, не закапывал свой талант в землю, и стал настоящим Мастером. А теперь нет проблем и все отлично! Никак не удавалось привести разговор к такой концовке. Давно мастер, мэтр, но сам проблемы ищет. Сказала об этом Сутягину. А он рассмеялся: «Ну так это жизнь. Я счастлив этой жизнью».

Наталия ШУЛЕПИНА

sreda.uz

Добро пожаловать на канал SREDA.UZ в Telegram

Добавить комментарий Отменить ответ

Ваш e-mail не будет опубликован.

Комментарий

Имя

E-mail

Сайт

5  ×   =  тридцать

Введите код с картинки (CAPTCHA)*

 Notify me when new comments are added.

Получать новые комментарии по электронной почте. Вы можете подписаться без комментирования.

Еще статьи из Репортер.uz